«Красивые вещи делают людей счастливыми»: фарфор Евы Цайзель
Бывают женщины, при взгляде на которых понимаешь – им выпала богатая событиями судьба. И как-то сразу проникаешься уверенностью, что, несмотря на все перипетии, им удалось сохранить самое ценное – себя. Ева Цайзель, урождённая Штрикер, из их числа. Её жизнь – роман, насыщенный неожиданными событиями, крутыми поворотами сюжета, любовными историями и беспрерывным творческим поиском.
Ева Цайзель, известная керамистка, скульптор и промышленный дизайнер, за свои 105 лет жизни успевшая поработать в Венгрии, Германии, СССР и США. На её счету огромное количество проектов в самых разных областях промышленного дизайна — от посуды до мебели и текстиля. Хотя сама Ева никогда не считала себя промышленным дизайнером: «Они все помешаны на инновациях, мечтают удивить мир. У меня таких амбиций никогда не было, поэтому я называю себя «создателем вещей» — это что-то среднее между богом и ремесленником», - говорила она в одном из последних интервью в 2001 году. Красиво сказано и очень точно: она - Создатель вещей! Вышедшие из её мастерской предметы сделаны для людей, для повседневной жизни. Они, в высшей степени, прагматичны но, вместе с тем, вдохновенно поэтичны, абсолютно функциональны, но исполнены женской мягкости и очарования. Ее вазы, бокалы и сервизы уместны и в музейной витрине и в столовой самой обычной квартиры.
Однако, всё по порядку. Ева Амалия Штрикер родилась в 1906 году в Будапеште в семье владельца текстильной фабрики и преподавательницы истории. Окончив школу, Ева поступает в Королевскую Академию изящных искусств на факультет живописи, однако надолго там не задерживается. Идёт 1925 год – творческая молодежь бредит идеями Корбюзье, проповедуя функциональность, лёгкость, свободу и простоту. Ремесленник ценится наравне с художником. Чуткая к духу времени Ева Амалия бросает академическую учёбу и идёт в подмастерья к гончару, предпочтя теории – практику, а холсту – гончарный круг. Врождённый художественный талант, тонкость восприятия, недюжинная энергия и страсть к творчеству быстро сделали из молодой художницы искусного мастера. Ева смело взяла быка за рога и не только открыла собственную керамическую мастерскую, но и встала за прилавок, продавая свою посуду на будапештском рынке.
Знаменитая международная парижская выставка современного декоративного и промышленного искусства 1925 года произвела на Еву Штрикер неизгладимое впечатление и на многие годы стала ориентиром её творческого поиска, развернув молодую керамистку в сторону промышленного дизайна и серийного производства изделий. Ева закрывает свою мастерскую, перебирается в Гамбург и устраивается на фабрику Kunstkeramic, где работает художником-дизайнером и изучает тонкости промышленного производства. Уже состоявшимся промышленным дизайнером она возвращается в Будапешт, где по её эскизам Шрембергская фабрика майолики выпускает более 200 видов посуды.
Неуёмной энергии Евы Штрикер хватает не только на дизайн керамики, она всерьёз интересуется графическим дизайном и фотографией, понимая, что будущее - за профессиональной рекламой, а также много и усердно занимается живописью. В 1930 году она перебирается в Берлин, эпицентр европейской политической и общественной жизни, увлекается социал-демократическими идеями и вступает в партию. Увлечение политикой круто меняет жизнь молодой женщины - она влюбляется в советского физика Алекса Вайсберга, обручается с ним и уезжает в Харьков, а затем в Ленинград.
Ева устраивается работать на ЛФЗ и попадает в рабочую группу главного художника завода - реформатора советского фарфора, известного художника-авангардиста Николая Суетина, ближайшего ученика, друга и последователя Малевича. Это была судьбоносная встреча для них обоих. Ева Штрикер проникается идеями супрематизма, а Суетин обретает талантливую ученицу, обладающую потрясающим чувством композиции, пластичностью и мягкостью стиля. Им удалось очеловечить беспредметный супрематизм, гармонично соединить жёсткие линии и мягкие формы. Именно Еве Штрикер мы обязаны сервизом «Супрематизм» и знаменитым сервизом «Интурист», ставшим излюбленной посудой для художников ЛФЗ, ведь закругленные формы сервиза, широкие ручки, непривычно плоские крышки чайников и сливочника предоставляли художникам массу возможностей для росписи.
1920-1930 годы – время бурное, насыщенное, плотное, подобное сжатой до предела пружине. Время слома стереотипов, выхода за границы, поиска новых форм и сверхновых содержаний. Время научного прогресса, веры в светлое будущее и скорую победу человеческого духа. Время ярких и самобытных художников, смелых новаторов и неординарных решений. О Еве Штриккер заговорили, как о художнике большого и тонкого дарования. Лозунг «Молодым – везде у нас дорога» повсеместно претворяется в жизнь и Еву Штрикер вызывает в Москву нарком Уханов. Ей, 29-летней художнице, предложена должность художественного руководителя фарфорово-стекольной промышленности России и поставлена цель – вывести дизайн советских изделий на мировой уровень. Ева не отказывается и начинает огромную работу по реорганизации 47 фарфоровых фабрик, открывая при них специальные модельные лаборатории. Знаменитые Дулёвские серии «Мокко» и «Голубая сетка», созданные в таком дизайн-бюро - её рук дело.
В 1935 году Еву Штриккер внезапно арестовали и обвинили в том, что она состоит в группе, готовившей покушение на Сталина. Обвинение бредовое, но для тех лет закономерное. Полтора года она отсидела в ленинградских Крестах в одиночной камере. Ева не любила рассказывать об этом времени, говорила только, что свободой обязана своей матери и европейским друзьям, требовавшим её освобождения, как видного представителя европейской культуры и что этот страшный опыт был дан ей для того, чтобы больше полюбить жизнь. В 1937 её освободили и выслали из СССР.. Некоторые считают, что роман Артура Кестлера «Слепящая тьма» был вдохновлён историей Евы Штрикер.
Польша, Австрия, бегство от нацистов в Швейцарию, а затем Англию. Здесь Ева Штиккер выходит замуж за молодого юриста Ганса Цайзеля и они эмигрируют в США, имея в кармане 64 доллара на двоих. Чтобы как-то свести концы с концами, ей приходится устроиться уборщицей. Однако долгие месяцы тюрьмы и тяготы скитальческой жизни не сломили Еву. Больше всего на свете она любила рисовать, лепить, «создавать вещи» и эта любовь и жажда снова стать тем, кто она есть – художником и дизайнером, придавали ей сил и смелости. Наткнувшись в библиотеке на журнал, посвященный предметам из стекла и фарфора, Ева пишет издателю и добивается заказа на создание нескольких абажуров. Получив заказ, издатель был поражён красотой, профессионализмом и оригинальностью стиля, и дал художнице великолепные рекомендации.
Через четыре года Ева Цайзель уже читает лекции в Метрополитен, а Музей современного искусства организует её персональную выставку. В начале 40-х она признана одним из лучших американских дизайнеров-керамистов, выпустив в свет знаковый сервиз «Stratoware», который до сих пор боготворят американские любители фарфора.
Многие годы с неиссякаемым энтузиазмом и любовью Ева Цайзель занималась созданием фарфоровых сервизов. Вышедшая из её рук посуда эргономична и эстетична, нежна и утончённа. Округлые формы чашечек уютно льнут к ладоням, сахарницы напоминают тонкошеих заморских птиц, вазы – точёные женские фигурки, а сливочники – изумительные водяные лилии. Ева Цайзель – поэт промышленного дизайна, стремящаяся наполнить повседневность красотой и чувственностью. Её философия проста и умещается в одно предложение: «Красивые вещи делают людей счастливыми».
В Интернет-магазине "Старый Лондон" вы найдёте множество антикварных и винтажных подарков для себя и ваших близких. Старинные чайные сервизы из английского фарфора, декоративные тарелки знаменитых европейских брэндов, стильные чайные пары, наборы посеребрёной посуды в традиционном английском стиле, фарфоровые статуэтки и винтажные фигурки, китайские и японские вазы в стиле мориаж и клуазоне. У нас вы сможете выбрать посуду и предметы интерьера разных стилей и эпох. Викторианская роскошь 19 века, изысканность ар нуво и арт деко, лаконичность позднего модерна, ретро второй половины 20 века.